Эспер так и сидел задом на асфальте в ручьях чужой крови, на битом стекле. В нескольких шагах от трупа. Автомобиль чёрной громадой нависал над дорогой. Казалось, что кровь продолжает натекать из-под тела. Но такого не могло быть. Тело уже окоченело.

Запястье казалось коричневым в сумерках. Неправдоподобно хрупкое, неживое. Живой здесь только он один.

Пальцы ног начало сводить. Судорога отдалась по мышцам вверх. Подумал вдруг, что не сможет выплыть. Его ноги не работают. Горло перехватило, Эспер почувствовал приближение паники.

Нервно утёр рот предплечьем, не замечая приставшие к ладони осколки стекла.

И тут его лёгкие сократились, а связки исторгли вопль, словно он очнулся наконец. Это был не крик, не мог он исторгать такие звуки, думал, что не может… это был вопль, закладывающий уши, вопль чудовищной разрывающей боли. Эспер запрокинул лицо к небу: когти разрывали горло, впивались в сердце, оставляли борозды на теле.

Очнулся Эспер от ощущения, что по ступням дует. Да не просто дует — пальцы буквально сводит от холода. Он заснул на животе, можно подумать, просто упал и вырубился. Ботинок на нём не оказалось, только носки. Пошевелил замерзшими пальцами на ногах, дёрнулся и тут же упёрся во что-то… жёсткое и холодное. Переднее сиденье? Дверца?

Его рука лежала поверх… Да ладно?! Рядом со мной Райвен Дэвис!

И не только рука. Он прижимался к своему попутчику. Причём самым тесным образом. Уткнувшись тому в футболку. От Райвена хорошо пахло… тёплым запахом тела, наверное, но так приятно… Светлый пиджак был расстёгнут. Левое колено высунулось из-под одеяла и упиралось в дверцу.

Щурясь спросонья, Эспер приподнялся на локте, не совсем понимая, что происходит. Рукой он обхватывал мужчину, ощущая движение чужой грудной клетки, и перед самым носом у него оказался медальон, скрытый под футболкой. Он всегда спал, подобрав под себя мягкую игрушку, подушку, собаку… да что угодно. Раньше это была Джейн. Чёрт, какая Джейн, мы расстались. Это я сейчас к мужику прижимаюсь? Вот это поворот!

Подскочил на месте, резко утягивая холодное одеяло на себя. Запутался, ударился ступнёй о дверцу.

В груди бешено колотилось.

Автомобиль окружали предрассветные сумерки. Окно в машине было слегка опущено. Чёрт, да у меня уже одеревенело всё!

Руки и ноги Дэвиса приняли причудливое положение. Райвен лежал на спине, одеяло частично съехало. Отвернувшись к дверце, мужчина размеренно дышал и, похоже, крепко спал.

Взгляд сам собой обратился на запястье с татуировкой.

Так это был сон? Всего лишь сон… В котором над Дэвисом опять нависала опасность. Только хуже.

Эспер выпутался и вытащил из-под себя часть одеяла, стараясь унять бешеный стук в груди, привалился к стенке автомобиля. Он не сводил взгляда с мирно лежащего спутника. Во время глубокого сна тот был так спокоен. Просто зависть берёт. Мимическая морщинка на лбу разгладилась, Райвен не хмурил и не приподнимал свои широкие, каштановые брови — несколько секунд Эспер изучал их выразительный изгиб.

В горле першило от сухости. Пиджака на нём не оказалось — только рубашка с шерстяной жилеткой. Прекрасно устроился под боком у Райвена, греясь об него во сне.

Да что это со мной? Я всего лишь хотел согреться.

Эспер поежился, списав озноб на сырость, царящую вокруг. Он никогда не обладал настолько живым мощным воображением.

Слишком откровенно, слишком реалистично, слишком невыносимо больно. Когда он очнулся, голова была как в огне, а конечности оказались замерзшими.

Он до сих пор не без дрожи вспоминал, как трясущимися пальцами коснулся окровавленного запястья. Брр!

Тут закричала какая-то птица. Похожий на человеческий этот крик заставил всё тело покрыться мурашками.

В опущенное спереди окно проникал свежайший воздух. Эспер огляделся. Природа за окном замерла под стать его спутнику. Утренний туман медленно пробирался сквозь заросли, и чем дальше от машины, тем хуже была видимость.

До сих пор было неловко, во сне он обнимал, пускай, и довольно привлекательного… но как-то это всё… о чём это я? Это же Райвен Дэвис! О Господи! А если бы он проснулся?

Прям передёрнуло. Этот тип был во сне и сейчас тут… и там и здесь.

Больше даже удивляли собственные ощущения. В кошмаре им всецело овладела боль. При воспоминании о ней начинало потряхивать. Казалось, ещё чуть-чуть и боль переломит его пополам, как тонкое деревце. Ничего более ужасного он не испытывал.

Он так выл во сне. Воспоминания заставляли всё сжиматься в груди. Вдвоём им было не так уж плохо. С таким попутчиком, как мистер Дэвис, даже, можно сказать, застрять в лесу не страшно. Почему же приснился такой чудовищный сон?

Наверное, перед тем как уснуть, он всё же выключил музыку и разделся. Когда он успел лечь назад? Заснул прям так, без подушки, перетянув край одеяла. Ну как, без подушки…

Ладно Дэвис, он-то был пьян… ему было бы всё равно как спать.

Мужчина пошевелился и ещё сильнее сдвинулся к дверце. Вот это крепкий сон! Даже когда Эспер подскочил спросонья, тот не пробудился. А ведь до этого он почти распластался на… да нет, просто слегка приобнял.

Который час? — подумал он заторможено. Мобильник валялся под одеялом. Зарядки почти не осталось.

Дэвис спал вот так уже больше девяти часов. Неудивительно, что у него тёмные круги под глазами. Похоже, он совершенно не высыпался. Эспер присмотрелся. Золотая цепочка сбилась на правую сторону. Им овладело любопытство. Тихо, стараясь не дышать и не скрипеть кожаной обивкой, он уселся и начал смещать корпус, протягивая руку к Дэвису. Нервно облизал губы. Довольно-таки нелепо выйдет, если тот проснётся. Не коснуться бы холодными пальцами шеи. Райвен точно пробудится.

Глава VII. Часть II

Сейчас он узнает, что постоянно носит на шее наследник. Дотронулся до цепочки, сбившейся у плеча. Металл был прохладный. Эспер медленно отвёл ладонь и заглянул в лицо попутчику. У того даже веки не дрожали. Чувствуя, как колотится сердце, Эспер втянул воздух и помахал перед лицом спящего. Мужчина, казалось, вообще отключился.

Так. Нужно потихоньку. Потянул за выпавший из-под ворота краешек цепочки, постепенно смещая. Похоже на медальон. Цепочка понемногу выскальзывала из-под ворота чёрно-белой полосатой футболки. От усилий к лицу прилила кровь. Свободной рукой двумя пальцами, извернувшись, легонько сдвинул волосы, чтобы не зацепились за звенья цепочки. Выловил. Медальон, а это был он, выскользнул из-под воротника и скатился к плечу Дэвиса.

Эспер не сразу смог пошевелиться. Он ожидал чего угодно, вплоть до символа демона, перевернутых крестов или фотографии жены с ребёнком, спрятанной в медальоне.

Если верно выражаться, то это была скорее овальная подвеска. Из золота, с гравировкой по контору, инкрустированная цветными драгоценными камнями и жемчугом. По центру в крошечном углублении на чёрном фоне выдавалось изображение какого-то святого, чьё лицо было почти неразличимо. Черты то ли стёрлись от времени, то ли наносились так. В верхней гравированной части подвески в окружении градин жемчуга сверкал тёмно-фиолетовый камень размером с ноготь на мизинце. Цепочка крепилась по обеим сторонам от камня.

И она принадлежит Дэвису.

В животе остро кольнуло.

Приобрёл на аукционе? Да уж, когда денег куры не клюют. Или мог получить в наследство от очень давнего предка, как вариант. Или снял её с чьей-то шеи… Вопросы роились в голове. Эспер взглянул на спящее лицо Дэвиса. Да он спит в золоте…

Подвеска напоминала экспонат из музея. Может быть, это подделка? Предположительно дорогущая подвеска просто висит у него на шее.

Моя голова, мысленно застонал Эспер. Она сейчас взорвётся.

Подвеска и изображение на ней явно имели религиозное значение. Но почему не носить что-то попроще? Нательный крестик, например, или небольшое изображение святого или святой.

Подвеска оказалась тяжелее обычного маленького распятия. Неудивительно, что цепочка такая крепкая. Полированные, чем-то напоминающие зубы, ряды жемчуга.